Родька

Глебов Алексей — Родька

Рубрика: Доска почета и уважения

Родька Муравьев – мальчишка лет двенадцати, набрав в ближнем лесу корзинку грибов, направляется домой. За грибами он бегает часто и когда приносит, бабушка вкусно жарит их.

Пройдя лес, Родька выходит к заросшему камышом и осокой болоту, останавливается… Над головой проносится чибис и кричит тревожно, совсем по человечьи: «Чьи – вы? Чьи – вы? Чьи – вы?» «Муравьевы мы…» – мысленно отвечает Родька. Птица то взмывает вверх, то опускается и пролетает почти рядом с Родькой. Он делает несколько шагов вперед, и чибис кричит еще тревожней. Нагнувшись к небольшой кочке и пошарив в траве, Родька видит гнездо, а в нем четыре яичка.

Минуту-две Родька раздумывает, потом смыкает раздвинутую траву, выпрямляется и отходит в сторону. Чибис взмывает в небо и кричит уже не так тревожно: «Чьи – вы? Чьи – вы?» «Любопытный больно…» – думает Родька.

Обойдя болото, он выходит на заросшую муравой тропинку. Тропинка щекочет и холодит босые Родькины ноги, идти по ней легко и приятно. Родька знает, что тропинка эта приведет прямо к дому, а если идти по ней в другую сторону, то попадешь в соседнее село Козлово, куда они прошлым летом с бабушкой ходили в сельсовет выправлять ей пенсию.

Родька приносит грибы, отдает бабушке и бежит на речку. На реке ещё не жарко. Отражённое солнце спокойно покачивается на гладкой воде, словно дожидается того часа, когда озорная и крикливая детвора расплескает его на мелкие брызги. Родька подсаживается к сидящим на берегу ребятам.

– Когда я в Москве был, у сестры гостил, – рассказывает Коньков Женька, бойкий хвастливый парнишка, – то Москва-реку два раза переплывал, туда и обратно.

– А широка река-то? – спрашивает один из мальчишек.

– С километр будет, – отвечает Женька и, немного подумав, добавляет: – Даже два.

– Врёшь, – вступает Родька, – четыре километра ни вжисть тебе не проплыть.

– Поспорим, – вспыхивает Женька. – На десять щелчков.

– Давай… А как докажешь?

– Очень просто, – отвечает Женька. – Двадцать раз переплыву нашу речку, туда и обратно.

Все ребята знают, что спорить с Женькой, особенно на щелчки, опасно. Щелчки у него хлёсткие, и бьёт их больно, метит всегда в одно и то же место.

Но Родька не сдаётся.

– Не двадцать раз переплывешь, а сто тридцать, а вернее сто тридцать три раза.

– Это почему? – удивляется Женька.

– Арифметику знать надо: ширина нашей речки не больше тридцати метров, все знают, а ты споришь на четыре километра… Ну-ка, посчитай…

Женька считает в уме, сколько раз ему надо переплыть и, не сосчитав, отступает:
– Арифметикой в школе заниматься будем, – говорит он, – а сейчас айда скупнемся, без всяких споров.

Он раздевается и бросается в воду, подняв столб брызг. За ним прыгают ребята. И купальня оживает: слышатся фырканье, смех, крики. И будто включаясь в это веселье, низко полосуют густой воздух стрижи. Искупавшись, мальчики ложатся загорать на косогоре.

– А я чибисиное гнездо знаю, – говорит Родька. – Яички в нем бурые такие, с темными пятнышками.

– Вот и загнул. Никаких пятнышек нет, – возражает Женька.

– Нет есть, сам видел.

– Спорим на десять щелчков, что нет.

– Да ну тебя, – отмахивается Родька, ему не хочется спорить, он знает, что, покажи он гнездо Женьке, тот чего доброго и разорит его. За ним случалось и такое.

– Струсил, – ехидничает Женька. – Не знаешь никакого гнезда, вот и струсил.

Они долго спорят, припирая друг друга, распаляются, бьют по рукам и вместе с ребятами гурьбой направляются к болоту.

Пройдя полдороги, Родька останавливается, он думает, что зря он поспорил и согласился показать гнездо Женьке, да и ребят много – разорить могут… Он, конечно, может доказать Женьке свою правоту и проучить его… Но тогда…

– Чего стоишь, – злорадно спрашивает Женька. Щелчков боишься, струсил?

Родька идет дальше, он приводит ребят на болото и, увидев то место, где утром нашел гнездо, снова останавливается. И подумав немного, вдруг неожиданно для всех решает:
– Бей, – подойдя вплотную к Женьке, говорит он. – Где гнездо – не знаю. Забыл.

И когда Женька с упоением набивает на его лбу изрядную шишку, он облегченно вздыхает.

Ребята всей гурьбой поворачивают обратно в деревню. А над болотом в синеве кричит чибис: «Чьи – вы? Чьи – вы?»